Представлять этого  талантливого музыканта и  замечательного человека нет никакой надобности. Посвященные понимают важность момента, сочувствующие, затаив дыхание, внемлют. У него за плечами было немало групп, которые обзывались в разное время эпитетами от «самых отвязных панков СССР»  до «главной русской альтернативной группы». Но сегодня другие времена и другие нравы. И после долгого и томительного ожидания,  3 октября, с самого утра, на сайте http://zorgefrog.com/ на благо всему живому выложен первый нетленный опус замечательной питерской формации Zorge, лидером и идейным вдохновителем которой является — Евгений Фёдоров, которому мы и задали несколько вопросов, приуроченных к этому событию.

ART: Евгений, прежде всего поздравляю вас с выходом вашего долгожданного «первенца» в рамках Zorge! Как ощущаете себя в качестве родителя, ответственность уже присутствует? Как скоро он станет самостоятельным, и не будет нуждаться в помощи «родителей»?

Е.Фёдоров: Я чувствую самую распространенную вещь — альбом начал жить своей жизнью и абсолютно нам не принадлежит.

Мы ведь не можем добавить в него ни ноты теперь, в то время как он коснулся, хотя бы ненадолго, жизни тысяч других людей и все, что там между ними происходит — ассоциации, настроения, неожиданные атмосферные явления — все происходит без нас. И мы снимаем с себя ответственность.

ART: Альбом получился очень светлым по атмосфере и концептуально цельным, он таким и задумывался? Какие песни с него лично для вас являются знаковыми?

Е.Фёдоров: Мы не придумывали специально никакой концепции, просто сочиняли песни и все. Стремительно это происходило. Но в какие-то моменты начинали понимать: так — это неподходящий номер. Таким образом, что-то осталось за бортом и будет ожидать своего, более сумрачного часа. Про «знаковость» для меня каких-то песен я умолчу — это ведь уже не моя пластинка. Пусть у каждого будет свой знак. Уверен, он будет меняться.

ART: В песнях стало больше городов, самолётов и воспоминаний, тем самым музыка Zorge — это музыка путешествий и странствий, постижения и поиска? Так ли это? Возможно ли то, что если бы вы на долгое время осядете в Питере без путешествий, то музыка группы изменится?

Е.Фёдоров: Ну, впечатлений у меня хватит еще на многие годы вперед, тем более, что основные незабываемые переживания происходят где-то в глубине ума и сердца, для этого перемещаться не обязательно. Книги. Я буду читать книги, как и обычно. А музыка изменится обязательно, она уже меняется и менялась в течение этого времени, а это всего-то один год.

 

ART: Насколько рискованна изначально была для вас идея с собиранием средств на запись посредством слушателей? Это был шаг прежде всего навстречу слушателям или всё же к ускорению записи накопленного материала?

Е.Фёдоров: Я был уверен в успехе. Все дело в том, что мы никогда не были жителями золотой клетки — всегда были открыты, отвечали на письма, вступали в полемику на гостевой, общались со слушателями в метро и маршрутке. Так что специального шага делать не пришлось.    Просто появилась новая грань в общении, соответствующая новым условиям, непростым для ведения музыкальных дел. Я прекрасно знаю портрет нашей аудитории, мы общаемся ежедневно - вот именно поэтому я был уверен, что все получится. Ну а альбом мы бы записали в любом случае, пришлось бы трудновато, конечно, без такой фантастической поддержки.

 

ART: Важна ли для Zorge какая-либо телевизионная и радио ротация, пусть и незначительная ?  Ведь вы, по сути, больше всего существуете в виртуальном пространстве Интернета и на концертах, и случайному слушателю доступ к вашей музыке ограничен, за исключением некоторых интервью в прессе.

Е.Фёдоров: Мы бы не отказались от всяких ротаций, конечно — для того мы и делаем все это, чтобы быть    услышанными. Но вот не складывается — и ладно, значит, это часть нашего пути.      Зато отсутствие мощных инструментов медиа-поддержки в некотором смысле работает на нас, создавая своеобразный «фильтр». У нас в зале практически нет случайных людей, привлеченных красочной телевизионной обманкой, и значит нам не придется их обескураживать.

ART: Насколько Zorge, как вы ощущаете, сегодня единое целое? Ведь график ваших концертов приходится подстраивать под графики выступлений Вадима и Димы?

Е.Фёдоров: Скорее, Вадика, у Димы не такое огромное количество концертов. Мы периодически будем выступать как трио, это неизбежность, так как мы не можем уже строить свою жизнь по концертным планам администрации «Сплина». И мы всегда счастливы, когда Вадим ухитряется вырвать для нас свободные дни. Мы все-таки цельный организм уже.

 

ART: Расскажите про ваше последнее путешествие в Непал, Катманду, Дели и Гималаи, которое окончилось буквально в начале сентября. Что больше всего запомнилось? Наверно будет продолжение?

Е.Фёдоров: Ну, это одно из наших обычных приключений, далеко не первое, оно уже само по себе продолжение и за ним, конечно, последует следующее. Мы обожаем эти горы и людей на них и под ними. Что сказать? Мы просто любим куда-то приехать и поселиться — ненадолго, но все же. Нам очень нравится, когда нас начинают воспринимать уже как местных, люди здороваются, уличные торговцы уже не набрасываются, в столовке еду берешь «как всегда». Без этой туристической суеты — «щелк-щелк и поехали». Уезжаешь из деревни с грустью, как из дома, обещая вернуться и себе, и новым друзьям. И возвращаемся иногда. Там, на этих тропках, много таких.

ART: Хочется ли вам показать большему количеству городов свой вышедший альбом или такой цели не стоит? Насколько масштабным будет его презентационный тур?

Е.Фёдоров: Да мы без особого пафоса поедем — просто поиграем эти песни плюс что-то еще. Ну и довольно смешно презентовать то, что все уже послушали давно. Тем более то, что тебе уже совсем не принадлежит. Так что никаких масштабов, никакой золотой пыли в глаза.

ART: Ну и весьма банальный заключительный вопрос — что видит Евгений Фёдоров впереди у своего детища — Zorge?

Е.Фёдоров: Как минимум — еще один альбом или несколько синглов в год, еще не решили, хотя уже насочиняли кое-что. Ну и дорог много-премного. Как-то так.

 

Беседовал: А.Пролетарский.

Фото: М.Зурабиани.