Загадочный и концептуальный, брутальный и интеллигентный, прямолинейный и ауентичный. Он никогда не учился на художника, но вышло так, что рисование стало его выражением себя, стимулом для творчества и работой.Один из основоположников так называемого мультреализма, участник художественной секты КолХуи и музыкального коллектива «королей Санкт-Петербурга» НОМ, увлеченный человек и замечательный собеседник Николай Копейкин, ответил  на несколько насущных для нас вопросов.

ART: Николай, прежде всего, Вас, как художника хочется спросить о том, что рисуете сейчас, какими образами дышали вчера и сегодня, что выносите на холст?

 Копейкин: Как вы элегантно спросили.  Какими образами дышал?  В данный момент на холст ничего не выношу. Пока вынашиваю. Есть идеи, которые оформляются в очередной проект. Для этого тоже время требуется. Проект коллективный. Все те же Колхуи. Уже приблизительно известно время выставки — конец декабря — январь. Общая концепция уже придумана.  Пока идет процесс обсуждения деталей и накопления информационного материала.  Мы по нашей колхуинной традиции серьезно относимся к подготовке к несерьезным мероприятиям — изучаем предлагаемое выставочное пространство, с целью его правильного оформления, собираем кучу информации смежного характера — от документов до фотографий, роемся в интернете — в общем, превращаемся в своего рода книжных червей. Погружение в предмет исследования — обычное дело, если нравится идея и хочется ее художественно воплотить. В этом стиль работы Колхуев. Мой тоже.

ART:  Вы учились совсем не на художника и долго были не в этой сфере, как и когда, ощутили в себе силы рисовать? Помните ли первый образ, который подвигнул вас к художественному творчеству?

 Копейкин: Действительно, на художника я не учился. Т.е. специальных институтов не заканчивал. Но рисовать очень любил и до сих пор люблю. Некоторые мои одноклассники рисовали гораздо лучше меня, они посещали художественную школу, что было не по карману моим родителям. Но в этом был и положительный момент:  они рисовали то, чему их учили, а я — то, что хотел. Рисовал дурацкие сюжеты, главными героями которых были все те же одноклассники. Нередко придумывал к ним сатирические стишки. Не было ни одного учителя, которого я бы не запечатлел на последних страницах своих тетрадей. Изображал всех в нелепом виде, за что моих родителей неоднократно  вызывали в школу  (ведь тетради часто брали на проверку и натыкались на все это безобразие). В общем, был похож на Незнайку — художника и поэта одновременно.

 

 ART: Как Вы думаете, продвигаемы Вами мультреализм актуален для сегодняшнего современного искусства?

Копейкин: Я об этом даже не думаю. И ничего никуда не продвигаю.  Как говорится, «есть магнит попритягательней».

 

 ART: Расскажите, чем дышат нынче КолХуи, ведь ваши выставки запрещали, свертывали? Что это было – ограниченность общества обывателей или в действии пресловутая машина гнилого строя? За что, в общем, то закрывали экспозиции?

 Копейкин: КолХуи готовят новый проект, который будет вынесен на зрительский суд зимой. Все наши выставки проходили успешно в плане посещаемости — там всегда было полно народу, было на что посмотреть и над чем подумать и посмеяться. При этом никакие СМИ их никогда не освещали. Единственным исключением оказалась выставка ЛИБИДО в Москве. Её закрыли через час после официального открытия по инициативе чиновников ЦДХ. Формулировка была самой размытой, типа «оскорбления чувств москвичей» и прочая муть. Вот тут-то и появились ваши коллеги, многим из которых скандал на ровном месте, как известно, интересней собственно искусства. Чтобы не провоцировать развитие неприятной дискуссии, мы тихо свернули нашу выставку и в недоумении покинули это  воронье гнездо с гордым названием ЦЕНТРАЛЬНЫЙ ДОМ ХУДОЖНИКА.  В Питере эту же выставку провели в музее у Митьков, но и тут не обошлось без какого-то чиновничьего рыла, которое пыталось давить на руководство музея, используя шантаж и все те же СМИ, чтоб прикрыть наш проект.  Думаю, причина в косности и негласной цензуре, которая царит в госучреждениях.

 

 ART: Поддерживаете ли отношения и следите ли за творчеством других участников художественной секты КолХуи? Кого отметите из последних достижений подвижников движения?

 Копейкин: Если бы мы не были друзьями в жизни, вряд ли мы оформились в нашу художественную секту. В основе ее лежат именно дружеские отношения. Все члены секты по возможности следят за творчеством друг друга. Поэтому отмечаю всех.

ART: Образы ваших полотен брутальные и многозначительные, как Вы их отсеиваете из многообразного жизненного потока  для полотен и что приходит первичнее – ситуации (истории) картин  или образы для них, а историями они обрастают в процессе?

 Копейкин: Из нашего жизненного потока отсеивать можно только утонченное и прекрасное. Этим занимаются многие художники, служащие красоте. Я же копаюсь в том, что просеять невозможно. Там любой образ бери и воплощай. Они все друг на друга похожи, как картофелины в мешке. А что тут первичней — трудно сказать. Какие персонажи, такие и истории у них, наверно.

 

ART: Образность ваших полотен для Вас сакральна, вы вносите порой тот смысл, который потом не удается разгадать никому?

Копейкин: Вообще-то я не шифрую свои работы, а если и преподношу какие-то ассоциативные образы, то они,  на мой взгляд,  предельно ясны.

 

ART: Вы не пробовали писать книги к вашим картинам, этакие сборники страшных метафизических историй с налетом иронии, в духе Мамлеева, но комедийно?

Копейкин: Книга-комикс «Очень гадкий утенок», издательство «Быдло», 2010 год.

 

ART: Как обстоят ваши дела с «Н.О.М»? Что пишите нового, что готовите? Расскажите последние новости с лагеря королей СПб – что за оратория по Э.Лимонову готовится к премьере?

Копейкин: Оратория «Я, Эдуард» сочинена Николаем Гусевым. Слова — Эдуарда Лимонова, взятые Андреем Кагадеевым из разных произведений  писателя и компилированные в единый стихотворный текст. Оратория вошла в двойной альбом, выпущенный в этом году к юбилею Эдуарда Лимонова, куда вошли также произведения других групп и исполнителей на стихи юбиляра.

 

ART: Расскажите, как прошел показ «Звездного ворса» на ММКФ? Это была премьера? Вас не коробит ангажированность этого мероприятия (фестиваля)?

Копейкин:Показ прошел бодро. Наш фильм не был включен в программу по неизвестным нам причинам, но к показу, слава Богу, был допущен. Фестивальная премьера прошла при переполненном зале, который бурно, с хохотом реагировал на происходящее на экране.  Так всегда бывает на показах наших фильмов. Я нисколько не лукавлю. На том же 34м роттердамском МКФ наша «Пасека» была показана ТРИ раза при полных аншлагах. В то же время некоторые дорогостоящие картины были сняты с показов во время фестиваля по причине пустых залов. Та же история и в родном Отечестве. При этом на протяжении многих лет в наших кинотеатрах идут унылые российские мелодрамы, несмешные отечественные комедии и маргинальные русские блокбастеры про киллеров и их антонимов. Наша киноиндустрия – это чудовище, зарабатывающее чудовищные деньги на кинопроизводстве чудовищных лент, а не на прокате. Поэтому результат никому не важен. А мнение зрителя и подавно.

 

ART: Чем для Вас является этот фильм – очередным кинополотном  от «НОМ-фильма» или чем-то большим? Если не ошибаюсь, то это самый масштабный Ваш коллективный кино-проект?

Копейкин: Очередным самым масштабным кинополотном от НОМ-фильма.

 

ART: Насколько Вам комфортно в том творческом мире, в котором вы вращаетесь, в вашей, так сказать тусовке? Кто Ваши соратники, кроме «Н.О.М», «КолХуев», Елизарова?

Копейкин: Так же комфортно, как рыбе в воде. Новых друзей не ищу. Мне и со старыми хорошо.

ART: Есть ли грань в творчестве, которую вы, как художник не перейдете никогда? Если есть, то какова она?

 Копейкин: Был такой гражданин, кажется, из Финляндии, который выдавал себя за художника и казнил котов на выставках. Это был обычный злодей в необычном амплуа, гори он синим пламенем в кошачьем аду . 

Сами слова искусство, арт подразумевают искусственность происходящего, сделанность.  А смерть на его выставках была настоящей.  Какое же это искусство?  Уголовщина чистой воды. Вот вам и грань.

 

ART: Насколько Питер Вам комфортен для творчества, представляете ли какой-то иной город на сегодня для своего развития и жизни?

 Копейкин:В 1997 году я переехал из Москвы в Питер и с тех пор своего местожительства не менял. Надеюсь, я ответил на ваш вопрос.

 

ART: У Вас, судя по всему, много последователей в творческой художественной направленности? Ваше отношение к ним? Слышали ли про Ивана Семесюка и ЖлобАрт из Киева?

Копейкин: Не знаю насчет последователей, но обо всех перечисленных вами художниках слышал, и работы их видел в сети и некоторые живьем в Киеве на одной из выставок. Кто-то из ЖлобАрта даже писал мне, предлагая совместную выставку, но куда-то пропал потом. Мне интересно, каково будет развитие темы, затрагиваемой ими, остановятся ли они на внешней атрибутивной эстетике образов в своем творчестве или заглянут глубже, либо вообще прекратят эксплуатировать образы гоп-культуры . Тут им решать. Из молодых художников мне ближе всего творчество Васи Ложкина, хотя молодым художником его уже не назовешь. Его почитатели часто жалуются, что я подражаю ему, а мои иногда пишут гневные письма, что, дескать, какой-то подмосковный выскочка «слизывает» мои картины. Им и в голову не приходит, что мы с Васей очень хорошие друзья и иногда наши мысли действительно совпадают. 

 

ART: Чем для вас, как человека и художника, является Интернет? Много ли времени проводите в социальных сетях?

Копейкин: Пользуюсь интернетом постоянно. Во-первых, мне приходит масса писем, на многие из которых надо ответить – типа деловая переписка. Во-вторых, я использую свои аккаунты в соцсетях в качестве доступной галереи. Человек, который живет у чёрта на куличках и не  имеет возможности посетить мою выставку в Питере,  Москве или еще где-нибудь, всегда может сделать это виртуально, зайдя ко мне на страницы в жж, фейсбуке или контакте. Есть масса других сетей, но мне некогда ими заниматься.

 

ART: Ваше отношение к некоторому поднятию гражданственности в России в декабре и вялое скатывание в никуда сегодня, когда подавляемые властью несогласные и сочувствующие им просто замолкают?

Копейкин: Думаю, все будет хорошо. Но потом.

 

ART: Что из последнего увиденного, услышанного и прочитанного произвело на вас впечатление? Может быть, какие-то поэтические строки поразили?

Копейкин: В конце июля мы с НОМом были на фестивале под Пермью, в совершенно аномальном городке Чусовое. Из прочитанного там запомнились вывески и объявления сказочного характера: «Покупаем черных металлов», «Сеть баров КНЯЗЬ»,»Империя мебели» и «Королевство бытовой техники».

 

ART: Что Вы видите впереди у художественного  искусства  в России сегодня? Куда все движется или летит?

Копейкин:Со всей очевидностью актуальное протестное искусство движется из галерей на улицы, оправдывая тем самым свое название и становясь удобной площадкой для выражения политических взглядов, отличных от генеральной линии правящей партии. Но в целом, искусство продолжает двигаться  со скоростью 66 тыс. км/сек в рамках траектории движения Земли вокруг Солнца.

 

ART: Спасибо и что бы Вы пожелали нашим читателям и Одессе, в которой, наверно, давно не были?

Копейкин: А давайте обойдемся без этого вопроса в стиле бульварной прессы. У вас же artmageddon, а не телепрограмма на неделю) Ок?

 

Беседовал: А.Пролетарский.

Фото: А.Пролетарский.