Вначале было слово. Так гласит легенда. Потом был звук. Или наоборот. Но слово уже само по себе звук, а если еще и проговаривается или выговаривается под звукоряд, то и в квадрате. Это не так важно, главное чтобы шло изнутри и не вширь. Последний месяц чаще всего возле меня было две книги – «Бунтующий человек» Камю  и «Слова» Сартра. Два кирпича экзистенциальной призмы прошлого века, два степени воодушевления и два признака порока. Из них я выношу уже долгие годы маниакальные оттенки бытийных перспектив и сцеживаю своевременный заряд онемевших выводов. В этих книгах сочится голый нерв, помноженный на обстоятельства. Да, быть может, я хотел бы написать именно их, но сейчас не об этом. Такой задачи не стоит. И подводить итоги чего-либо приходиться чаще всего необратимо праздным и сомневающимся, не замечающим скрежета каркаса времени.  Тот же безвременно ушедший Камю говорил, что «свобода искусства недорого стоит, когда ее единственный смысл — душевный комфорт художника». В душном болоте субститутов ежедневно приходится грести впотьмах и на ощупь. И это все лежит на плечах того формирующегося на глазах сегмента настоящего живого пульсирующего зародыша живого и убедительного. Андеграунд несет в себе стержень замысла и комплекс познавательных процедур, которые  делают из пластичного материала вовсе не восковую скульптуру.

Бунтуюущее слово

Революционная плева в Украине порвана сполна, русский мир остался за поребриком и за пределами черепных коробок спелых, свободных и не обязанных, проживающих по городам, от окраин до самого центра.  Это они будут дышать в затылок дряхлому целлюлитному совку, это они будут ломать грифы и корпуса своих гитар о подмостки подвалов Берлина, Варшавы и Амстердама. Внутренняя свобода рвет на части, но, я уверен, они сумеют ей воспользоваться без самоповторов и с фонтаном фатализма, помноженного на отчаяние.  Пока одни составляют топы, эти ребята в Киеве, Харькове, Одессе и иных городах корпят над очередной художественной исповедью, которая для них давно заменила любую молитву. Разговор с самим собой может быть самым честным, но не всегда начинается в нужный момент, а уж о его затянутости можно рассуждать долго. Главное, что они говорят, шепчут и кричат именно в этот временной период, когда черви сознания полезли из перепаханной кровью и войной земли, а умышленные расчетливые конъюнктурщики в топы. И главное не проебать эти зерна, которые засеяны и звучат в унисон сырому рожденному времени. Мы долго прорывали и прорываем  мертвую мещанскую плоть убогого обывательского мертворождения, чтобы сегодня порой так слепо и немощно безмозгло, не замечать стараний этих самозабвенных людей. Идущие своим путем, они уже рядом, среди нас и с нами. Мы и есть они, а они растворены в нас. В условный миражный календарный новый год идем рука об руку и следом. Потому что своих, как это ни избито звучит,  не бросают.

Текст: А. Пролетарский.