В этом году он выпустил мощнейший альбом «Hard Disc», хотя сольные альбомы со своей группой 4`33 не записывал уже девять лет. В общей сложности восемнадцать лет подряд он делает в России то, что многим не под силу. Он работает с инструментальной музыкой, рождая даже не песни и мелодии, а что-то большее, что-то такое, о чем Джон Кейдж мыслил, как о категории случайности, чтобы сохранить состояние медитации в музыке. При всем при этом, он записывает совместные пластинки с Дитмаром Бонненом и много музыки к кино. Всё это и много больше – Алексей Айги, с которым мы и поговорили о его последнем альбоме, академичности его музыки и неотвеченных для себя вопросах.

ART: Алексей, Вы ничего не записывали со своей группой в студии девять лет, и вот в этом году вышел мощнейший альбом «Hard Disc». Чем он является для Вас, и насколько сложно было его писать?

Айги: Альбом для нас очень важный, собирался он долго, много было разных проблем по ходу записи, так как планку взяли высокую и пришлось совершить много «прыжков» чтобы ее преодолеть. Диск оказался очень дорог в записи, но об этом я думал меньше всего, хотелось чтобы музыка зазвучала так,  как задумано. Отсюда и студия Мосфильма,  и оркестр, и много чего еще…

ART: На альбоме десять композиция, разных по настроению и накалу подачи, порой действительно жесткой, как выстраивалось содержание альбома, в него вошло все то, что было записано?

Айги: Идея записи с оркестром пришла во время работы над саундтреком к «Тропическому Молоху» Рауля Пека, куда вошла одна из композиций нашей концертной программы, которая должна была войти и в диск, но по иронии судьбы именно она в диск и не попала. Просто не хватило времени на нее. Альбом и так писался уже почти три года и тут надо было поставить точку. А в «Тропическом Молохе» мы удачно соединили группу с оркестром и именно такое звучание я и решил сделать на альбоме. Все остальные композиции, кроме одной, постоянно играются на концертах, они и стали основой диска.

ART: Ваша музыкальная практика участия в саундтреках, что лично Вам дает, как композитору и музыканту, какой опыт несет в себе? Возможно ли такое, что Вы беретесь за музыку к фильму, который вам лично не нравится?

Айги: Работа над музыкой в кино, помимо возможности зарабатывания на жизнь музыкой, а не чем-то другим, дает массу возможностей. Во  первых,  эксперименты с составами — от большого симфонического оркестра до смешения русских и монгольских фольклорных музыкантов в одной композиции, во вторых, постоянная композиторская практика, ну и распространение музыки по городам и весям всего мира тоже не так плохо. За музыку к фильмам, которые активно не нравятся, стараюсь не браться, но это, увы, не всегда удается.

ART: Как Вам, как изначально независимому и аутентичному музыканту, дышится сейчас в совсем немузыкальной стране, как Россия? Не было ли желания уехать отсюда, возможно для большей реализации?

Айги: Дышится, как и всем, хреновато. Хотя мне жаловаться не стоит, мы все-таки играем постоянно и публика на нас ходит. А из России я уже уезжал 12 лет назад, с подобного рода «неклассифицируемой» музыкой  везде большие проблемы. Да и инструментальная музыка занимает в мире меньше пяти процентов рынка.

ART: Вам комфортнее в клубах или академических залах, ведь для вашей музыки это имеет принципиальное значение?

Айги: Мне комфортно везде, где отношение к музыкантом человеческое. Принципиального значения где играть нет. Играть только в клубах или только в «филармониях», наверное, очень скучно, вижу это по многим классическим музыкантам, которых тянет в клубы и наоборот, слышу постоянные стоны с другой стороны, что хочется «академичности».

ART: Ваши европейские концерты, какой опыт они несут? Там другой уровень восприятия музыки публикой или нет?

Айги: Мне кажется, публика не сильно отличается в разных странах. Она скорее отличается в разных местах, скажем в кельнский «Loft», как пример новоджазового клуба, ходят люди постарше, а в московский «Гоголь», где звучит рок, помоложе. Понятно, что в «Лофте» или московском «Доме» публика более «наслушанная», но если ты играешь «как в последний раз», то это роли не играет. А снобы будут плеваться всегда в нашу сторону, хотя если что, слюны-то у нас побольше. А концерты в Европе или Японии дают опыт совместного музицирования с музыкантами с другим мышлением, что развивает твою собственную игру и помогает избежать рутины. В России мне совсем ни с кем не приходится играть, как-то так сложилось…

ART: Ваша музыка для обывателя всегда будет элитарной и для большого количества людей во многом непонятной. А как бы  сами Вы оценили оценили тот сегмент публики, который ходит к Вам сегодня на концерты? Это люди ищущие или уже нашедшие, чувствуете ли ответственность за то, чем питаете их во время выступлений?

Айги: Большая часть моей музыки достаточно проста, непонятно для обывателя скорее, что в ней «не поют», так что элитарной я бы ее не стал называть. Кроме того, столкнувшись с ней вживую, обычно никаких проблем неподготовленная публика не имеет, неоднократно опробовано на старушках в европейских деревнях и на гопниках на каком-то деревенском опен-эйре в России. А как оценить публику не знаю… Довольно много молодежи и, слава богу, симпатичных девушек.

ART: Что  сейчас готовите, после выхода такого действительно сильного альбома, может быть будут какие-то совместные работы?

Айги: Со времени выхода «Хард диска» я уже выпустил 2 альбома — саундтрек к «Орде», которым искренне горжусь и уже четвертый диск в дуэте с Дитмаром Бонненом — Anonymous, посвященный музыке композиторов-анонимов. Записал концерт с японским скрипачем Кейсуке Ота, возможно выпустим его на диске. С 4’33» я тоже 9 лет тянуть не буду…

ART: А что сами сейчас слушаете, что поразило в музыке за последнее время?

Айги: Стыдно сказать, но почти ничего не слушаю. Уже где-то говорил в интервью, что слушаю в основном женскую музыку — Лхасу покойную, например. Или классику. А «поразительного» в музыке уже много лет не слышал, может просто лень поискать… Хотя мне тут снова довелось поиграть с японским бендом Hikashu, очень мощная группа.

ART: Социально-политические перипетии в России  как-то касаются Вас, следите за этим? Если да, то, что думаете об этом? Или художник должен обходить в своем контексте всё это?

Айги: Да слежу, жуть какая-то в стране происходит. Каждый сам решает как тут быть… Но в Москве мне просто физически тяжело находиться.

ART: И напоследок важно узнать, на какие вопросы в музыке Вы лично для себя еще не ответили?

Айги: Есть несколько долгов, все никак не могу дописать важные для меня произведения, надеюсь смогу с ними расправиться. «Хард диск» ведь смог добить, хотя было ощущение, что не допишу никогда.

Беседовал: А.Пролетарский.

Фото: В.Василевский, С.Петрова.