Он тяготел к музыке на протяжении всей жизни, не переставая при этом заниматься своим основным занятием — писать книги. Экспериментов было много, но с течением времени они принесли реально ощутимые результаты. Последний его совместный альбом с польскими авангардистами Karbido, который называется Absinthe, по праву является одной из самых мощных пластинок 2012 года, однако на Украине остался почти незамеченным. С патриархом украинской литературы и неутомимым приверженцем эклектики, Юрием Андруховичем, мы поговорили не так давно в Одессе.

ART: Если говорить о контексте литературы и музыки, оглядываясь на прошедший 2012 год, то Вам уютнее в аудиториях перед публикой, которая прочитала Вашу последнюю книгу или на концертных подмостках Польши и Украины, выступая вместе с Karbido? Где Вы себя чувствуете уютнее?

Андрухович: Я не думаю, что «уютнее» это именно то слово. Да, в последний год, может быть два года, когда на самом деле уже стало получаться с Karbido, мне понравилось выступать с концертами, понравилась вообще вся кухня: подготовка, саундчеки, переезды, быть в туре. Но это может быть очередное увлеченье, потому что сказать, что мне на литературных презентациях было плохо или перестало это нравиться – я не могу. Мне это тоже интересно и тоже хочется продолжать. Просто с музыкой стало получаться и это привнесло настроение, что всё время можно кататься и выступать с этими концертами вживую и жить еще одной жизнью.

ART: Во время выступлений Вы наблюдаете за своей аудиторией, за её непосредственной реакцией, потому что реакция на книги уже как постфактум, рассасывается со временем, а реакция на непосредственное исполнение, видна уже в процессе выступления? Насколько она Вам важна в момент коннекта с публикой?

Андрухович: Конечно в сценическом варианте и в музыкальном проекте очень важен контакт. Это приносит совершенно другой уровень того же исполнения. Спеть без этого неосуществимо, нет нигде такого исполнителя, которому было бы всё равно как публика реагирует. Но это не значит, что в нашем случае должен срабатывать эффект рок-н-рольного концерта, когда публика начинает или хлопать, или прыгать, или танцевать. Иногда то, что застало врасплох, то есть, когда не знают как реагировать, мне представляется тоже очень ценным. Если же говорить о литературных выступлениях, чтении текстов – это уже просто многолетний опыт, который начался еще в конце 80-тых, когда были наши первые вечера, во многом стало уже определённой рутиной. Ты стоишь совершенно уверено, знаешь свои контрапункты, реакцию публики, можешь предугадать её, сам поставить, организовать. Может быть, в этом тоже кроется ответ на вопрос, почему последнее время было интереснее выступать с музыкантами. Там всё еще свежо, не затёрто.

ART: Видите ли Вы разницу между Андруховичем в рамках Мертвого півня и Андруховичем в рамках Karbido? Если есть, то в чем она выражается?

Андрухович: Да. В рамках Мертвого півня я мог просто появиться как автор слов, который может одну-две вещи с ними спеть. Но я фактически никогда не участвовал в создании этих песен. А с Karbido мы работаем таким образом, что эти все композиции на самом деле рождаются при моём участии и с моими интервенциями. По мере того, как это исполняется, я тоже вношу какие-то свои изменения. Я один из со-композиторов Karbido от начала и до конца и выступаю в роли вокалиста. В Мертвому півні я приглашенный друг, гость, который вышел на сцену в эпизоде. И в музыкальном плане Мертвий півень вышел в хороший мейнстрим, Karbido же это постоянная иновативность, направление… нет, не то слово. В любом случае, то, что вспоминали John Zorna, Fantomas, то есть, это музыка, к которой нужно подготовиться, и которую нужно понимать, любить.

ART: Если уж вспомнили John Zorna, Fantomas, то они в рамках своего европейского общества работают с теми пластами, которые слушатель воспринимает, а именно против косности и консюмеризма, потребительства европейского общества, которое отлично от украинского. Тут всё мрачнее и лишь ради выживания и борьбы. Вы в рамках музыкальной ипостаси ставите какую-то сверхзадачу в посыле к сегодняшнему Вашему украинскому слушателю?

Андрухович: Я думаю, что сверхзадача кроется в широком смысле понятия «альтернатива», то есть, приложить альтернативу, не в смысле альтернативы сугубо как музыкального явления, а как мировоззрение, поведение. Есть еще и такая модель, позиция. Она ни туда, ни туда не укладывается, в ней однозначно видно, что она протестная. Я не думаю, что мы можем внятно идеологически сформулировать, но это не настолько важно. Самое главное, что по нашим отечественным меркам это — неформат, и, на мой взгляд, важно предлагать что-то такое.

ART: Насколько Вам важно продвижение Вашей музыки именно на территории постсовесткого пространства?

Андрухович: Конечно, интересно это в России показать. Последняя моя идея, кстати, связана с тем, что я начал грузить участников Karbido такими музыкантами, как Леонид Федоров и АукцЫон, пока отзыва нет. Я подумал, что мы могли бы несколько вещей их трибьюта сделать. Это было уже после нашей встречи во Вроцлаве и я им в последние дни показал кое-что из Youtube. Посмотрим. Я очень хотел бы таких контактов и по возможности где-то там выступить и соприкоснуться.

ART: Сегодня литература и музыка, что Вы видите в этом направлении впереди, может быть возникнет  какая-то другая ваша ипостась?

Андрухович: Нет, я бы занимался только этим, работал бы в этом скрещивании дальше.

Беседовал: А.Пролетарский.

Фото: А.Пролетарский.