Рождение музыки не подвержено обстоятельствам инородного толка, кроме как сферы духа и факторов замысла. Без музыки пространство тонет в бурлящем, липком, грязном и чаще бессвязном хаосе, упорядочить который  способна чаще всего лишь мелодическая составляющая.

Музыканты, которые способны приручить и обезвредить нависающую тишину, чаще скромны и застенчивы. И точка их кипения порой приходится именно на моменты выступления и оргазмические спазмы редкого точечного единения со зрителем неминуемо судорожны и проникновенны.

Миша Родионов, идеолог, вдохновитель и главный движущий мотор формации The Retuses, которая  сегодня состоит из него одного. Сотоварищей больше нет, пока нет, не стало после киевского концерта в сентябре 2014 года.  И началась иная история, с которой все когда-то началось, и так и продолжатся сегодня. Миша меняется, растет над собой, приникая в плоть этой реальности, но, не растворяясь в ней.

С искрой человеческого.

С искрой человеческого.

Имея космополитическое сознание, выходя за рамки пропагандистских и прочих обывательских ограниченных стереотипов, Родионов решился и поехал в украинский тур, где засветились пять городов. От Одессы до Харькова.  В Одессе концерт свершился в дворике Музея Современного Искусства, который расположен на улице Белинского, вливающейся непосредственно во Французский бульвар.

Почти две сотни страждущих из южной пальмиры собрало это дивное действо, которой состоялось уже, по сути, в третий раз, то есть Миша был в третий раз в Одессе с выступлениями. Но вот это, по-настоящему сольное и самостоятельное выступление, вышло органичным и естественным, без накладок, нервов и прочей мешающей мишуры.  С немыслимым для такого формата количеством бисов, которых было около пяти. С укрощением дождя, который в конце лишь немного поплакал, и цветами от поклонниц. И только один человек, который весь вечер приковывал внимание и увлекал в  дебри своих эклектичных стилистических наработок. По форме и по содержанию претензий в данном случае быть не может, потому что все сделано по  тем правилам, который артисту удается втиснуть в зрителя и слушателя. Все по тем канонам, где Есенин проецируется в настоящее, а западная сцена становится ближе на порядок, потому что тот же подход к решению проблемы рождения качественной музыки наблюдаешь где-то рядом.

Более часа  вкрадчивого монолога и общения между песнями, необходимость жестов, эскизы публичности, наброски того, что можно себе позволить, дабы добиться коммуникации под небом голубым, среди тех, кому важно услышать, дослушать, додумать, упрятать, унести и сберечь. До лучших времен и как минимум до следующего раза.

Звучали песни с трех альбомов, с первого не вышедшего на носителе Echo, ну и с Waltz Baltika!  и Astra. Плюс в треклисте  выступления, конечно же, были новые песни, которые сейчас кропотливо и постепенно вынашиваются и готовятся к конечной фиксации где-то в Зеленограде, среди злободневной российской действительности, дома, интимно и застенчиво, дабы потом быть презентованными всем тем, кто ожидает праздник для себя и других. Потому что у Родионова какая-то уж очень культурная и интеллигентная публика, молодая, но выверенная, вытянутая по фронтам взросления и с выправкой на вектор уважения. Без  дикости, животности и злости. С искрой человеческого в застенчивом и спонтанном прищуре юного взгляда на этот неуравновешенный и просевший мир.  Были и Astra, и Sagitta, и Синий Вечер, и Когда-нибудь. И многое  другое, которое ожидается. Прочувствованный инди-поп, можно сказать и так, а можно и вспомнить о барокко-шансоне. В любом случае имеешь дело с порывом и сосредоточенным чувством ощущения и донесения его же в бережном состоянии от первого лица в сторону слушателя и всего внешнего мира, находящегося за рамками хрупкого пространства поэтической натуры, которую главное понять и принять. Ей главное это. А остальное пусть подождет.

Текст, фото, видео: А. Пролетарский.