Началась эта история не сегодня и не просто так, а как минимум лет двенадцать назад, когда неутомимый и неприостановленный экспериментатор Майк Паттон встретил норвежского композитора Джона Эрика Кааду и вместе они смастерили свой совместный альбом Romances. На альбоме было девять  композиций, гармонически и мелодически  был замешан на вареве созвучий Маллера, Шопена, Брамса и Листа. Это был базис, а надстройкой была любовь обоих музыкантов к киномузыке и ее производству из подручных средств, найденных в окружающем  пространстве.  Альбом вышел на паттоновском Ipecac Recordings 30 ноября 2004 года, под номером 058 и история эклектичного союза двух кудесников звука и слова приобрела четкие очертания.

Patton Kaada

И вот, спустя почти двенадцать лет, 1 апреля 2016 года, их союз разродился вторым коконом, полным крика, боли, отчаяния и надежды. Сегодня, кому, как не им, в мире геополитического мусора и метафизических галлюцинаций, пытаться выстроить иерархию образов и иллюзорный страх преобразовывать в оградительное сооружение от социального спама.

На альбоме восемь композиций, менее тридцати пяти минут земного времени, погружающего в атмосферу сплочения норвежского Stavanger Symphony Orchestra и двух музыкантов, формирующих борьбу и дружбу в ситуации реального времени претворения замысла в мелодические звуковые фиксации.  Оркестровки Каады вкрадчивы и меланхоличны, переходящие в мистические оргазмы накануне судного дня. Музыка к кинофильмам должна быть именно такой, когда когтистый палец обстоятельств тянется к тебе в самый неподходящий момент. Культ бактерий тут налицо, потому что именно от них порой и зависит сегодня жизнь на земле. Паттон рычит, воет, стонет и настигает врасплох, это шум неба и тиски времени. Вступительная Red Rainbow служит таким себе вводным курсом поведения себя в неизведанной атмосфере потерь и нахождения, а идущая за ней вслед Black Albino звучит, как марш спасения, где Майк расходится в своих голосовых вибрациях практически в полную вокальную силу и проникает этим в самую глубь.

Пресс-релиз этого альбома вторит об эклектичном эксперименте, но эта зацикленная убедительная мантра всего лишь слоган для верхушки релиза продвижения, это творение гораздо глубже того момента времени, когда оно явилось и гораздо дальше способно заглянуть в будущее, нежели иные его мелодические конкуренты.  Тонкостенная Papillon отдает в пиковые моменты полонезом, а A Burnt Out Case и вовсе отдает чем-то маршеобразным, но это все сценарий одного фильма, где титры это всего-лишь наши голоса и мысли, которые мы  подадим и выскажем после услышанного и увиденного. Паттон не привык брать на себя мало, но все, что он берет, он переносит легко. При этом безостановочно изливаясь концептуальным надрывом во время движения к поставленным целям. Тут в одном флаконе уживаются выкрики  и надрыв Tomahawk, шепот и истерика Fantomas,  ритмика Nevermen и просторы Mondo Cane. И нет больше никакой веры в то, что все это не имеет смысла, ведь бактериальные войны элементарных частиц ведут к потере и нахождению чего-то большего, нежели очередной музыкальный слепок среди скульптурного могильника текущего времени.

Текст: А. Пролетарский. Фото: https://kaadapatton.bandcamp.com/